Михаил Альперин — на стыке музыкальных жанров
Помимо фортепиано, в пьесах Альперина звучат мелодика (с ней он изображен на обложке своего сольного диска) и голос — они чаще всего отвечают за «народное» начало в его музыке.
...Основной чертой музыки Михаила Альперина является ее полистилистичность. Он говорит прежде всего от своего имени. Он — автор-исполнитель композиции, не полностью завершенной к выступлению. Ему, как автору, известны лишь художественная задача, форма, драматургия произведения. Но наполнение произведения, его фактура импровизируется непосредственно во время исполнения. Импровизация у Альперина — не цель, а средство создания определенного впечатления от музыки.
Алексей Баташев, основатель Московского джаз-клуба
Перестройка
Кешаван
Конец 80-х прошлого века ознаменовался стремительным распадом советской системы. Упал изрядно проржавевший «железный занавес».
Открылись неожиданные возможности. И параллельно сильно ухудшилось материальное положение рядового (и не только рядового ) гражданина. И сначала тонкой струйкой, а затем и бурным потоком поехали наши люди искать счастья за границами некогда могучей и непобедимой страны.
Кешаван Маслак известен прежде всего тем, что еще в перестроечную пору неоднократно приезжал в СССР на различные фестивали, своим сотрудничеством с Сергеем Курехиным и альбомом «Mother Russia».
В конце 1980-х произошёл замечательный контакт Keshavan Maslak и Михаила Альперина, они выступали и в России, и за рубежом. В частности, с ним Альперин совершил тур по Соединённым Штатам Америки.
На XI Международном фестивале в Донецке в 1989 году Keshavan Maslak исполнил свою сольную композицию «Импровизация». Для него музыкальный театр имеет, как и для Альперина, не последнее значение, он валяет дурака на сцене: прыгает, топает, ёрничает.
Kenneth Keshavan Maslak (Кеннет Кешаван Маслак), иногда выступающий также под сценическим псевдонимом Kenny Millions — личность чрезвычайно разносторонняя: джазовый мультиинструменталист, поэт, мастер перфоманса, ресторатор. Родился в рабочем пригороде Детройта, в семье выходцев из Украины.
Аркадий
Жизнь коротка. И надо уметь. Надо уметь уходить с плохого фильма. Бросать плохую книгу. Уходить от плохого человека. Их много. Дела, не идущие, бросать. Даже от посредственности уходить. Их много. Время дороже...
М. М. Жванецкий. Жизнь коротка
После гастролей в США с Кешаваном Маслаком, Михаил Альперин создал в Москве дуэт с валторнистом Аркадием Шилклопером, который только что тоже успешно выступил в США — правда, на вполне мэйнстримовом Международном джаз-фестивале Лайонела Хэмптона, в дуэте с басистом Михаилом Каретниковым. Так пианист окончательно выбрал путь на стыке жанров, между фольклорными мотивами разных народов, академической музыкой и джазовой импровизацией.
...Миша кардинально изменил мою жизнь! Я получил хорошее музыкальное образование, стал профессиональным ремесленником, рано попал в оркестр Большого Театра (даже не успев закончить МГПИ им. Гнесиных), получал хорошую зарплату, продовольственные пайки к праздникам, пропуска на спектакли, ездил в зарубежные поездки, радовался привилегиям, которые были в те годы доступны лишь единицам, на сэкономленные суточные покупал джаз и рок пластинки и не мог даже предположить, что судьба меня сведёт с такой удивительной личностью как Михаил Альперин!..
Мы познакомились в 1986 году. После какого-то выступления с Мишей Каретниковым Альперин подошёл ко мне и сказал примерно следующее: “Старик! Ты хороший музыкант, но играешь не свою музыку”, на что я ответил: “Да! Я знаю!” Тогда Миша предложил сыграть с ним две композиции на его творческом вечере, точнее две части сюиты “Свет и Тени”! Они прозвучали в конце декабря того же года в ДК “Москворечье”...
Запись 1986 года, ДК «Москворечье»
Репетировали в Крылатском, благо жили по соседству, сначала в ДЭЗе ( Дирекция по эксплуатации зданий-прим. Д. Р.), а потом в детском садике, чаще по ночам. Не сразу мне дался язык Миши, несмотря на то, что я был в восторге от его музыкальных идей и репетировал взахлёб, забывая о времени. Прошли годы прежде чем я “въехал” в полиритмические и полиметрические приёмы игры Миши, в штрихи, артикуляцию, акцентировку, в сложные, не симметричные размеры и т.д.
Как писал Рерих: “Благословенны препятствия — ими растём”. А сегодня всё это является частью моего собственного языка и частью моих творческих поисков! :)... Тот же Рерих писал: “Люди различаются на осуждающих и на творящих”…Да! Мишу осуждали и коллеги по джазовому цеху, и фольклористы, и критики, и… Но он шёл своим путём, своими тропинками, порой очень узкими, извилистыми, каменистыми, тёмными, пыльными и т.д. в поиске собственного стиля, собственного голоса, никого не слыша, никого не слушая и вёл за собой таких же ищущих творцов.
Оказывается и один в поле воин!
Аркадий Шилклопер
Совместная запись 1989 года Альперина и Шилклопера стала первым альбомом прославленного европейского лейбла ECM (ECM Records GmbH, Германия) в российской джазовой дискографии «Wave Of Sorrow» (1990) .
Пришло мировое признание.
... Одна из немногих работ записанная нашими соотечественниками (пусть и бывшими) на концептуальной фирме ECM, что само по себе является знаком признания их.
Отличная работа, равноудаленная как от джаза, так и от этно. Хоть в аннотации к диску Михаил Альперин и утверждает, что его композиторская работа была навеяна молдавской музыкальной тематикой, но по музыке этого не сильно скажешь.
Все очень тонко, деликатно и броситься в отбивании ногами молдавского танца «жок» не возникает потребности.
Аркадий Шилклопер в данной работе использует в своем арсенале и валторну и френшхорн и другие духовые. Как всегда – выше всяких похвал.
Михаил Альперин – человек, давно проживающий на Западе и уже основательно поднатаревший в европейской камерной фортепьянной школе – проявляется на этом альбоме как талантливый импровизатор и аранжировщик.
Вообще работа очень тихая и по эмоциональному выражению сентиментальная. Действительно – волна грусти (“Wave of Sorrow”). Высший класс!
100 лучших альбомов моей коллекции. стр.2 из 9. Алексей Сурулев
Позднее Шилклопер участвовал в записи ещё трёх альбомов Альперина для ЕСМ: «North Story» (1997), «First Impression» (1999) с великим британским саксофонистом Джоном Сёрманом и норвежской ритм-секцией и «Her First Dance» (2008) с Аньей Лехнер ( виолончель).
Сергей. Moscow Art Trio
Но их главный проект, Moscow Art Trio с крупнейшим специалистом по русскому фольклорному вокалу Сергеем Старостиным, никогда не выпускался на ECM: не сложилось.
Зато альбомы трио — около десятка — выходили на других лейблах, прежде всего в бременском музыкальном издательстве Jaro Medien GmbH (Германия), и в течение почти двух десятилетий, до конца 2000-х, Moscow Art Trio было частым и успешным гостем европейских фестивалей как джаза, так и world music.
Ведомое Альпериным Moscow Art Trio разрабатывало свой собственный язык, строящийся на сочетании народных напевов, элементов академической музыки, импровизации.
Этот проект стал, возможно, самым известным и успешным из всего, что делал Михаил Альперин.
Пел я с детства, попал в московскую капеллу мальчиков... После первого курса консерватории моя знакомая (нынешняя супруга), тогда — студентка, тоже первый курс, но теоретик, сказала мне: у нас летом будет фольклорная практика, не хочешь ли поехать, магнитофоны таскать... У них одни девочки на курсе. Я и поехал. То есть действительно магнитофоны таскал, а они — собирали...
В Рязанской области в деревне зашли к какой-то бабушке, она нас усадила, напоила чаем и начала петь. Во-первых, я никогда не слышал подобного тембра — натурального, этнического, фольклорного, во-вторых. был поражен тем, что, не имея образования, человек может петь настолько убедительно, что у меня не возникало никаких вопросов...
В течение последующих четырех курсов я постоянно посещал фольклорный ансамбль при консерватории, а после армии вернулся в консерваторию — работать. Ездил по два с половиной месяца подряд, очень много наработал в тот период. Стал искать традиционные духовые инструменты. Уже в ту пору это была редкость. Но мне везло: находил. Я из забвения вытащил тверской рожок, на котором сегодня играю, появились калюки — обертоновая флейта, гусли, масса других инструментов. Постепенно я стал обрастать инструментами — и это искало выхода...
Сергей Старостин
На одном из фестивалей дружбы между СССР и ГДР Старостина поселили вместе с Михаилом Альпериным и Аркадием Шилклопером. Они заинтересовались друг другом.
Мы решили встретиться в Москве. Встретились. И я был в некотором ужасе. Меня возвращали в сферу темперированной музыки, от чего я отвык. Первое время, когда пел, не попадал с роялем абсолютно, это была катастрофа. Но каким-то чудом он это все терпел... Значит, действительно во что-то верил, чего-то ждал.
Сергей Старостин
Чёрно-белая фотография Мишы, играющего в окружении публики, под которой написано, что она неизвестно где сделана. Сделана она в Пущино под Москвой на джеме в Доме учёных при мне. С годом могу ошибиться, но скорее всего 1983.